Самое первое деревянное здание Преображенской церкви фактически являлось еще и вообще самым первым православным храмом Воткинска, поскольку в основе здесь здание 1775 года, а оно заменило собой сожженную пугачевцами церковь 1760 года постройки. Здание функционировало тогда в виде церкви св. Димитрия Ростовского, митрополита, канонизированного Русской Православной Церковью за три года до основания Воткинска. Эта первая воткинская церковь стояла посреди предзаводской площади у плотины. В связи с началом строительства вплотную с церковью каменного собора Дмитриевская церковь была перенесена на новое, открывшееся в 1812 году нагорное кладбище. В 1818 г. Димитриевская церковь уже не существовала на прежнем месте. На новом же месте она была возрождена в 1819 г. с переосвящением в 1820 г. во имя Преображения Господня.
Дмитриевская церковь, судя по немногим и схематичным изображениям на планах Воткинска, состояла из трех срубов по главному, западному фасаду, а венчалась шатровой трехъярусной колокольней типа два восьмерика на четверике. При переносе храма на кладбище данная архитектурная композиция, вернее всего, была изменена. Кладбищенская церковь, судя по всему, стала меньше, строже, по художественному оформлению. Об ее новых размерах и убранстве никаких сведений в архивных документах обнаружить не удалось.

                                                 ВТОРОЙ ХРАМ. 1826.
Первая Преображенская церковь была выдержана в традициях московского допетровского культового зодчества и имела шатровое завершение. Это могло вызывать недовольство духовных властей, которые требовали введения новых архитектурных форм, соответствовавших архитектурным модам, шедшим из Петербурга. Поэтому в середине 1820-х гг. /1826?/ церковь была перестроена. Сохранился ее проект: «План и фасад деревянной кладбищенской церкви во имя Преображения Господня» /Центр.гос.исторический архив РФ, фонд 37, оn.63, ч.I, д.32,л.28/. Он подписан заводским архитектором В.Н. Петенкиным и датирован 1826г.
Храм был длиной 11 и шириной 6 саженей. Это лаконичное по форме и гармоничное по пропорциям здание в стиле классицизма с широким четырех колонным портиком и столь же широким полукруглым куполом, накрывавшим весь четверик храма. Колокольни уже не было. Пятигранный алтарный выступ располагался с востока. Храм в большей мере напоминал часовню, да и самостоятельного клира он, судя по всему, не имел.
Как бы то ни было, здание церкви удачно дополняло силуэт холма, перекликаясь пластикой форм с возведенным тогда же Благовещенским собором. Заметим, что, судя по генеральному плану Воткинска 1826г. здание второй церкви было ориентировано не строго на Восток, а на т.н. «зимний восток», т.е. юго-восток.

                                                         ТРЕТИЙ ХРАМ. 1839.
В 1838г. деревянная Преображенская церковь была разобрана и к 1839г. на ее месте была возведена одноименная каменная церковь. Автором проекта, вернее всего, был заводской архитектор В.Н. Петенкин, спроектировавший и предшествовавший храм.
Архитектурное решение нового храма было выдержано в традициях классицизма. По своей функциональной сути здание оставалось, прежде всего, зданием для отпевания. Церковь считалась приписной. В «Вятских епархиальных ведомостях» /1873, №21,с.704/ сказано о ней: «К Благовещенскому собору приписаны:
I. Кладбищенская церковь, каменная, построена в 1839 г. с одним престолом в честь «Преображения Господня».
Здание храма представляло из себя прямоугольник. Каноническую крестообразность ему придавали два портика. Новый храм был ориентирован уже строго на Восток. Колокольня была одноярусной. Здание не отапливалось.
Старую Преображенскую каменную церковь предполагалось поначалу укрепить, утеплить и расширить. 9 сентября 1895г. был утвержден соответствующий проект И.А. Чарушина. Наблюдение за строительством обязался осуществлять староста Никольской церкви, бывший механик и архитектор казенных горных заводов в царстве Польском надворный советник А.Д.Запольский. Однако обнаружившиеся трещины в арках купола заставили отказаться от перестройки /Гос.архив Кировской обл. Фонд 237, оn.74, д.2420/.
Летом 1897г. церковь была аккуратно и уважительно разобрана до основания /ЦГА УР, фонд 245, оn.7, д.822/ и на месте ее алтаря по православной традиции был возведен каменный поклонный крест, сохранявшийся до сих пор.

СТРОИТЕЛЬСТВО ЧЕТВЕРТОГО ХРАМА. I897-I90I.
Значительный рост числа населения Воткинского города-завода, повышение материального благосостояния его граждан и самое главное, укрепление среди них начал православия обусловили в совокупности необходимость возведения четвертого по счету кладбищенского храма. Он стал самым крупным уже круглогодично действующим, то есть отапливаемым.
Новая Спасо-Преображенская церковь возводилась целиком на пожертвования воткинских рабочих под тщательным наблюдением особого строительного комитета из рабочих и чиновников. Председателем комитета являлся священник Благовещенского собора Картерий Николаевич Катаев /1861- ?/. Это родственник известного советского писателя В.П.Катаева /1897-1986/. Он окончил духовную семинарию в 1803г., служил в Ижевске, а с 1888г. в Воткинске. Заслуги отца Картерия в возведении четвертого храма очень значительны. В строительный комитет кроме него входили священник Иоанн Левицкий, горный инженер Москвин, (возможно, потомок одного из основателей Воткинска горного инженера А.С.Москвина), а также представители от купечества и мастеровых.
Торжественная закладка здания состоялась 6 августа 1897г. еще без утвержденного владыками проекта. 13 октября 1897г. благочинный Благовещенского собора протоиерей Михаил Утробин обратился к епископу Сара-пульскому Никодиму с просьбой благословить «план на постройку кладбищенской церкви вместо старой, разломанной за непрочностью» /ЦГА УР, ф.245, оп.2, д.822/. Проект был заново разработан вятским губернским архитектором И.А. Чарушиным. Он, судя по всему, взял за основу утвержденный еще 9 сентября 1895г. проект перестройки третьей Преображенской церкви.
Несмотря на свою занятость строительными делами по всей Вятской губернии, И.А. Чарушин несколько раз приезжал в Воткинск: в 1895, 1897, дважды в 1898, а затем еще в 1899гг. Он приезжал из Вятки в основном в Ижевск, в связи с возведением там тогда же грандиозного и великолепного Михайловского собора. /1896-1906/. Но не забывал архитектор и воткинское храмовое строительство, дотошно вникая во все стадии процесса. Например, в акте осмотра от 17 декабря I8S9 г. зодчий указал на пять отступлений воткинцев от предписанного плана, но счел все же, что погрешности эти сделаны «не в ущерб красоте» /Гос.архив Кировской обл. Фонд 583, оn.524, д.201/.
При возведении четвертого храма часть материалов была использована строителями от предшествовавшего церковного здания. Но «камень для пола и лестниц» выписывался строительным комитетом в 1897 из Кунгура, с доставкой на пароходах. /ЦГА УР. фонд 245, оп.2, д.822/.
Кладка велась лучшими мастерами из красного кирпича по типу «польской верстовой готической кладки с расшивкой швов», Храм до сего времени является эталоном высокого качества строительных работ.
Освящение новой Спасо-Преображенской церкви состоялось 10 сентября 1300г. Интересно, что прихожане и клирики иногда называли ее не новой, а «старой» только лишь перестроенной Преображенской церковью. Однако все же в архитектурном отношении это абсолютно разные объекты. Четвертый храм стал обладать более высокими архитектурно-художественными достоинствами, чем все предыдущие.
В I99I-I996 гг. по северной и северо-западной сторонам церковной ограды по проекту воткинца Н.Л. Звирздыня было возведено монументальное двухэтажное здание с подклетом. В нем разместились обширная крестильная церковь, воскресная школа, трапезная, административные и хозяйственные службы. Красно-кирпичное сооружение это в основном гармонирует с памятником архитектуры, хотя главное завершение здания по своему силуэту не вполне выдержано в общем духе архитектурного ансамбля.

  АРХИТЕКТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЗДАНИЯ СПАСО-ПРЕОБРАЖЕНСКОЙ ЦЕРКВИ.
Существующий храм представляет собой достаточно оригинальное произведение зодчества — лучший в Воткинске памятник русско-византийского стиля.
В плане это здание представляет из себя вытянутый крест размерами 41×19 м. Ориентация его в пространстве выполнена в развитие позиции, заложенной предшествовавшим храмом — строго с запада на восток, почти параллельно выстроенному ниже Благовещенскому собору.
Оригинально объемно-планировочное решение кладбищенской церкви. Прежде всего, сказался значительный перепад высот на склоне кладбищенского холма. Соответственно архитектор вынужден был использовать введение очень высокого крыльца и подклета храма.
Анализируемый архитектурный памятник относится к первой объемно-планировочной группе храмов И.А. Чарушина. Этот выдающийся мастер зодчества создал около ста храмов. Они объединяются в пять групп, но никогда не повторяются внутри их. Выделенная нами группа условно называется «купольные» храмы. Она служит как бы переходной группой от храмов византийского /или русско-византийского/ стиля к храмам русского стиля.
К данной группе относятся также храмы в Сям-Можге и Июльском. Барабан храмов первой группы выполнен в виде цилиндра /или восьмерика/ и перекрыт широким полусферическим куполом, более характерным для храмов классицизма и византийского стиля.
Проектировавшаяся одновременно, но построенная позже Покровская церковь в с.Июльском /1907/ при общем объемно-планировочном сходстве имеет существенное отличие от Спасо-Преображенской церкви. В Июльском барабан чуть шире купола, а в Воткинске наоборот. Обшивка купола здесь как бы «натекает» на барабан с красиво прорисованными арочными окнами. Этот выразительный прием нигде более не использовался И.А. Чарушиным.
Колокольни храмов этой группы всегда проектировались им с шатровыми завершениями, с рядами ложных слухов на их гранях. Шатер контрастирует с полусферическим куполом. Но он увенчан, как и колокольня, луковичной главкой, что смягчает контраст. В такой гармонии и противоборстве архитектурных форм скрыто главное очарование воткинской церкви, одного из маленьких шедевров И.А. Чарушина.
Заметим, что по сути своей деятельности в Вятской епархии он был больше чем архитектор, а еще и своего рода миссионер. И.А. Чарушин не только создавал проект, но и придирчиво избирал место для храма, строго контролировал качество материалов и ход строительных работ, участвовал в проектировании декоративных работ по интерьерам, занимался иконостасами. Храм в соответствии с духом соборности, определявшим российское православие, становился гармоничным ансамблем различных видов искусства.
Высокую художественную ценность имеет трехъярусный резной иконостас. Его членения отличает упругая мощь очертаний арок. Их пластика напоминает об убранстве храмов стиля барокко. Возможно, что в основе такого решения чертеж самого И.А. Чарушина. Он нередко сам проектировал иконостасы для своих храмов. Живопись, заполняющая иконостас, добротна и академична. Больших потерь, судя по всему, в советские годы иконостас не испытал. Но драгоценные оклады и священные сосуды из Спасо-Преображенской церкви были изъяты весной 1922г., как и из почти всех других храмов Удмуртии и Прикамья.
В 1952-1953 гг. были выполнены настенные росписи храма. Несмотря на свою определенную грубоватость, они придали должную цельность всему ансамблю интерьера церкви.
Среди святынь храма — икона «Георгий Победоносец». По преданию, рассказывавшемуся воткинцами, именно с этой иконой совершалась в 1759г. закладка Воткинского завода. Она перешла в Спасо-Преображенский храм, очевидно, после закрытия Благовещенского собора в 1929г. О массовом поклонении этой иконе с тревогой докладывал уполномоченный по делам Церкви в секретной «Информационной записке о некоторых сторонах церковной жизни Воткинска» от 21 февраля 1964г. /ЦГА УР, ф.Р-551, оп.1, д.164, л.38/.

 ГРАДОСТРОИТЕЛЬНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ХРАМА ДЛЯ АНСАМБЛЯ ЗАСТРОЙКИ ВОТКИНСКА.
Контрастное, острое, запоминающееся по силуэту здание Спасо-Преображенской церкви служило одной из важнейших опорных точек генерального плана города-завода. Церковь достойно завершала его градостроительное пятно с юго-восточной стороны, служа своеобразным пластическим «противовесом» более массивному и строгому Благовещенскому собору — ближайшему к церкви другому культовому зданию. Ритмическое единство и противостояние двух этих значительных объектов старого Воткинска придавало его панораме особую выразительность.
На Спасо-Преображенскую церковь, в отличие от собора не были ориентированы сколько-нибудь крупные магистрали города-завода, но храм все равно играл в его архитектурном ансамбле чрезвычайно важную роль. Прежде всего, это результат размещения церкви почти на вершине крупнейшего в округе холма высотой 120 метров.
Существенны также и зрительные взаимосвязи, возникающие между церковью и расположенной ниже — почти на той же широтной оси, башней главного заводского корпуса — Николаевской фабрики. Башня служила колокольней, и уже это подчеркивало ее единство с кладбищенской церковью.
Возвышающаяся над заводом и поселком церковь воспринималась практически со всей территории Воткинска, служа объединяющим узлом и ритмическим акцентом его застройки.

                                                     ИСТОРИЯ КЛАДБИЩА У ХРАМА.
Самое первое кладбище было основано в Воткинске чуть позже момента основания завода на участке между улицами Базарная, Конторская и Оханская /Кирова, 1-ое Мая/. Такое расположение его постепенно становилось неудобным по мере расширения жилой застройки. Поэтому в 1808г. священник Дмитриевской церкви Стефан Содальский впервые высказался за устройство нового кладбища «на склоне горы Каменной» 7 июля 1808г. А.Ф. Дерябин одобрил это предложение. «Не только упразднить нынешнее кладбище, но даже изгладить его совершенно так, чтобы и признаков оного не оставалось».
Но, надо полагать, данное резкое выражение оберберггауптмана не имело кощунственного, антихристианского характера. Часть наиболее почитаемых захоронений все же была перенесена затем благодарными потомками на новое место. Над другими, порой уже безымянными захоронениями были совершены богослужения по православному обряду.
Руководить всеми планировочными работами должен был Н. А. Андреевский, крещеные турок, автор первого генерального плана Воткинска. Он определил направление аллей и ограду кладбища.
Однако первые захоронения возле будущей церкви появились лишь в 1812г., а через семь лет, как уже говорилось, сюда была перенесена бывшая Дмитриевская церковь. После этого именно у Спасо-Преображенской церкви стали группироваться захоронения самых выдающихся деятелей в истории Воткинска. Так образовался уникальный некрополь, частично уцелевший до сих пор.
Здесь захоронение крупнейшего вятского врача доктора медицины С.Ф.Тучемского, известного металлурга С.И. Бадаева, просветителя-генерала В.Н.Смирнова, начальника камских пристаней В.Н. Варначева, математика С.И.Гилева., Здесь же захоронения крупных купцов, многие из которых были замечательными меценатами, благотворителями. Это Курбатовы, Бодалевы, Созыкины и другие купеческие династии. Их захоронения обычно делались самыми богатыми — из гранита и мрамора. Рядом с ними располагались более скромные семейные захоронения известных ВОТКИНСКИХ мастеров Белоусовых, Гуляевых, Пьянковых, Морозовых, Санниковых.
В 12 метрах от алтаря на восток находилось захоронение Елизаветы Семеновны Дудиной /1818-1900/. Это дочь первого и самого выдающегося зодчего Удмуртии С.Е. Дудина, автора почти 40 храмов, ктитора Пророко-Ильинской церкви Ижевска. Рядом аналогичные по силуэту надгробия В.И.Романова /I60I-I864/ и членов его семьи. Это преемник И.П.Чайковского, крупный организатор производства на Воткинском заводе, поддерживавший все начинания местного духовенства.
Многие представители его, разумеется, также нашли, последний приют в сени Спасо-Преображенской церкви. Среди них, например, протоиерей Андрей Иоаннович Чернышев/1813-1901/, надгробие которого уцелело прямо возле храма. Он вел огромную просветительскую и благотворительную деятельность. Его юбилей 50-летия служения священником в 1886г. отмечал, казалось, весь Воткинск. На величание юбиляра выходило 6 иереев, а хор был на 20 голосов — все его сыновья, дочери, внуки… /»Вев». 1887, №7, с.143-148/.
Это была одна из типичных династий русских православных иереев.
Многие надгробия имеют также большое художественное значение. Здесь использованы различные малые архитектурные формы: капители, колонны, тумбы, саркофаги, плиты и т.д. Введены элементы художественного литья, резьба по камню, скульптура. Разнообразие материалов, приемов и форм позволяет считать историческое кладбище у Спасо-Преображенской церкви уникальным музеем под открытым небом — единственным уцелевшим в Удмуртии «островком» такого рода.
Осознавая значение кладбища, прихожане Воткинска всегда уделяли большое внимание украшению и благоустройству Спасо-Преображенского храма, во все этапы его существования. Так, 16 лет, с 1855 по 1871г.г. воткинцы вели сборы на новый 50-пудовый колокол для храма. Родственники заводского доктора медицины С.Ф. Тучемского, похороненного возле храма, пожертвовали, например, на этот колокол 279руб. 44коп. Колокольный звон, периодически раздававшийся от погоста на высоком холме, должен был напоминать им и всем другим воткинцам об их корнях, об славных предках.
Газета «Кама» в заметке «Воткинский завод» писала 24 апреля 1916г.: «Наше кладбище существует более ста лет, занимает четыре десятины. Если даже ежедневно хоронить по одному покойнику, то здесь должно быть 36 500 гробов. Обычно ежедневно хоронят 3-5 человек. » Было отмечено также, что заводом раскопаны посреди кладбища ямы для добывания гальки. Таким образом, заводские власти уже тогда были не очень бережливы по отношению к памяти о первых тружениках города-завода.
Кладбище у церкви оказалось действительно переполнено, поэтому уже с августа 1899г. прорабатывалась идея прекращения захоронений на Горе и отвода нового места /ЦТА УР, ф.245, оп.1, д.475/. Но захоронения здесь всё же практиковались еще более семидесяти лет. Официально кладбище полностью закрыто только в 1968г. Можно утверждать, что здесь покоятся останки никак не менее 50 000 воткинцев, причем подавляющее большинство их было верующими православными людьми, что требует соответствующего канонического поминовения их в храме.
Весной 1829г. в Воткинске, как и всей стране, по призыву партийных органов и подвластного им «Союза воинствующих безбожников» началась массовая компания по кощунственной и аморальной заготовке гранитного щебня и металлолома на кладбище. Бригады комсомольцев ломали и кувалдами сбивали кресты с памятников, выдирали металлические барельефы и ограждения. Были уничтожены или непоправимо обезображены самые ценные в историко-культурном и архитектурно-художественном значении надгробия наиболее уважаемых граждан старого Воткинска.
В Великую Отечественную войну многие деревянные кресты с надгробий были сожжены в печах соседних бараков. В последующие десятилетия площадь старинного кладбища все сжималась вокруг церкви и в 1993г. была ограничена металлической оградой вокруг нее. С 1990г. энтузиасты-краеведы и рядовые патриоты Воткинска пытались остановить процесс разрушения надгробий и уменьшения мемориальной территории.
Большое значение в деле изучения, пропаганды и сохранения уникального некрополя вокруг Спасо-Преображенской церкви в начале 1990-х гг. имели акции краеведческого кружка «Веди» под руководством З.А.Владимировой: фотографирование памятников, статьи, слайд-фильмы и т.д. С 1995г. определенный интерес к некрополю проявляет и музей-усадьба П.И.Чайковского, озаботившийся изучением круга лиц, окружавших семейство великого русского композитора.

                             ИСТОРИЯ ПРИХОДА СПАСО-ПРЕОБРАЖЕНСКОЙ ЦЕРКВИ
В ГОДЫ ГОНЕНИЙ НА ВЕРУ.
До начала советских гонений на веру и закрытия всех иных церквей Воткинска Спасо-Преображенская церковь оставалась сугубо кладбищенской, то есть бесприходной. В 1929г. последовала волна сплошных закрытий всех приходских храмов Воткинска и его Благовещенского собора.
Закрыть окончательно еще и последнюю в городе Спасо-Преображенскую церковь большевики, однако опасались, так как это могло вызвать взрыв отчаяния воткинцев. Они лишались в этом случае возможности даже только лишь отпеть по православному обычаю членов своих семейств. Жизнь заставила в 1930-е гг. проводить здесь наряду с отпеванием еще и крещения, и венчания, то есть вести обычную жизнь приходского храма.
Как свидетельствовал старожил И.А. Добровольский, летом 1929г. /после первого погрома кладбища/ у Спасо-Преображенской церкви дежурили «комсомольские заставы». Они высматривали всех тех, кто пробирался в храм для участия в богослужении. Таких смельчаков брали на особый учет, а такие высмеивали их в последующих кощунственных «безбожных спектаклях».
Храм не прерывал богослужений весь этот страшный период гонений. Его клирики и прихожане могут гордиться тем, что это один из очень немногих храмов Ижевска и Удмуртской епархии, которому удалось выстоять, не загасить негасимые свечи перед святыми образами. Служение Богу, которое началось на этом возвышенном месте еще в 1819г., никогда не прерывалось до сих пор.
В октябре 1933г. в связи с закрытием заречной Никольской церкви на Ключах /1864/ прихожанами были перенесены в Спасо-Преображенскую церковь, оставшуюся единственной в городе, иконостасы с правого и левого клироса, а также «царская сень».
Дальнейшее ожесточение гонений воинствующих атеистов на православных воткинцев произошло в конце 1930-х гг. Под надуманными предлогами обеспечения «секретности» были сделаны попытки закрыть и уничтожить последний воткинский храм во имя Преображения Господня.
2S декабря 1938г. директор завода №235 Наркомата оборонной промышленности обратился к председателю горисполкома Цедилкину с настоятельной просьбой рассмотреть «возможность закрытия и сноса указанной церкви в ближайшее время» В качестве главной причины было указано на то, что церковь «может быть с исключительным удобством использована в шпионско-диверсионных целях — для наблюдения, фотографирования, съемок завода и т.д.» /ЦГА УР, ф.Р-620, оп.1, Д.12П, л.85/.
Председатель горисполкома Цедилкин для того, чтобы юридически обосновать такую беззаконную акцию, обратился 5 января П.39 г. в Президиум Верховного Совета УАССР:
«Действующая кладбищенская церковь на самом высоком месте, в крайне близком расстоянии от завода № 235, находящегося в ведении оборонной промышленности. Видно от церкви расположение цехов, его деятельность видна. Фотографирование завода и его сооружений может быть использовано врагами в шпионских, диверсионных целях. Верующих немного — обновленческого толка. С ноября 1938г. церковь бездействует из-за отсутствия священника. Можно будет использовать церковь под учреждение, но так как она на высоте 120м, у оборонного завода, то ее необходимо только снести.» /ЦГА УР, ф.Р-620, оп.1, д.1211, л.83/.
Одобрить этот план высшие чиновники из Ижевска, однако побоялись, предчувствуя масштабы ответного народного негодования. Но в 1952г. новое руководство города снова стало добиваться сноса храма, испытывая нарастающее давление директора машиностроительного завода, подверженного, как и многие тогда, «шпибномании». Председатель горисполкома Шестаков 22 октября 1952г. обратился в Совет Министров УАССР:
«Необходим перевод церкви в место, отдаленное от завода». Причинами он назвал «строительство командного пункта объекта», использование «территории, граничащей с кладбищем, для расширения завода» и «интересы сохранения государственной тайны». Но храму удалось выстоять и на этот раз. Уполномоченный по делам Церкви при Совете Министров УАССР Н.А. Мошкин, будучи очень осторожным и относительно лояльным по отношению к русским православным людям чиновником, по сути дела спас храм, ответив 25 октября 1952г. в том духе, что закрытие Спасо-Преображенской церкви с 500 прихожанами возможно только лишь в случае предоставления им взамен Пантелеймоновской церкви, в которой тогда была МТС. /ЦГА УР, ф.Р-551,оп.1,д.105,л176/.
В 1920-е и 1930-е гг. приход Спасо-Преображенской церкви номинально считался «обновленческим», то есть лояльным, разделяющим реформистские и ограничительные позиции советской власти по отношению к Церкви. Но даже это не спасало от гонений, быстро уравнявшихся как для «тихоновцев» /или «староцерковников»/, так и «обновленцев» /или «живоцерковников»/.
В архиве сохранилась жалоба прихожан Спасо-Преображенской обновленческой церкви Феклистова, Лошакиной, Кирпиковой, Вагановой, Кулеми-ной, Лисина, Третьяковой, Красильникова. Жалоба отправлена в Кремль I февраля 1939г. на имя М.И. Калинина:
«Помогите отстоять церковь. В местной газете высказываются отдельные рабочие о закрытии… Рабочие уже взяли пять церквей. Церковь при больнице используется на палату для больных. Вторая — под гортеатр и распивочную /это Благовещенский собор. Е.Ш./ Третью брали под клуб, но нарушили клуб, сделали мастерскую МТС и склад горючего /это Пантелеимоновская церковь. Е.Ш./ Остальные две, взяли одну под школу — оказалась слишком мала, вторую под Дворец культуры — и в ней ничего не вышло. Во что их превратили? В щебень. Нам старикам уж ничего не осталось жить, умрут старики, и церковь отойдет сама собой… Помогите отстоять церковь и не доставляйте нам, старикам на последних днях нашей жизни такое огорчение. Нас до 6 тысяч.» /ЦГА УР, ф.Р-620, оп.1, д,1082, л.33/.
Жалоба была отослана из Кремля обратно в Воткинск и председатель горисполкома Цедилкин 22 марта 1939г. лицемерно ответил: «Никаких препятствий не производилось. Все действия в отношении Церкви — в соответствии с законом о религиозных объединениях от 8 апреля 1929г.» /Там же, л.34/.
Большие и малые притеснения прихожан и клириков Спасо-Преображенской церкви продолжались много лет и протекали в разных формах. Большое беспокойство и осуждение властей вызвало то, что в третьем квартале 1948г. церковный совет купил за 25 тысяч рублей в одном из колхозов Воткинского района 25-пудовый колокол. 5 мая 1959г. в Москву ушло секретное «Внеочередное донесение о многолюдной церковной службе в день Пасхи»: «С 22 часов 2 мая до I часа ночи 3 мая в Воткинске шла стрельба из охотничьих ружей. Выстрелы следовали один за другим. Шествие верующих вокруг церкви за плащаницей сопровождалось стрельбой из ружей залпами, как около церкви, так и на окраине города. » /ЦГА УР, ф.Р-551, оп.1, д.74, д. 139/. Такой оригинальный и древний обычай существовал до 1320-х гг. и в Икевске. Но там его сразу же затем прекратили, а в Воткинске он как-то сумел сохраниться. Это говорит в частности о силе характера рядовых воткинцев, их упорстве в вере.
Именно эти их качества содействовали тому, что храм выстоял, пронес, начиная с 1819 года свою символическую «негасимую свечу»- веру в Бога.